Фарс под дождём
[…передо мной сидит бледный мальчик с очень взрослыми глазами…]
1.
…Помню, как этот кубик попался мне в руку – деревянный большой кубик, он едва помещался на моей ладони, грани его были раскрашены красным и зелёным, а на углах краска облупилась.
Ванечка стоял в нескольких шагах от меня и смеялся; в кулаке он сжимал волосы блондинистой облезлой куклы, которую только что забрал у меня с криком: «Девчонка, плакса, кролик!!!»
Рядом плакала Лариса – мы играли в дочки-матери, и кукла – её так по-глупому звали – Зюзя – кукла Зюзя была нашей дочкой, и я отводил её в детский садик, как и подобает примерному отцу (как делал и мой отец очень давно, хотя на самом деле – пару месяцев назад).
- Кролик – девчонка! Кролик – сопля! – Ванечка кривлялся; на губах у него блестели прозрачные пузырьки слюны. И я до сих пор помню его глаза – дерзкие блекло-голубые глаза, в которых плескалось чувство превосходства и сознание своей силы… И помню влажную русую чёлочку, прилипшую ко лбу.
«Кролик! Сопля!»
…Я почувствовал, что в носу у меня засвербело, я стал хуже видеть и Ванечку, и несчастную куклу Зюзю у него в руках.
- Смотрите! Он ревёт! – прыснул Ванечка. Моя жена Лариса поднялась и, не глядя на меня, подала мне деревянный кубик. Красный с зелёным.
Слёзы мешали прицелиться. Я бросил кубик наугад, но со всей ненавистью (которой было невыносимо тесно в моей маленькой душе). И только тогда действительно разревелся, хотя реветь, вообще-то, полагалось не мне, а Ванечке.
читать дальше
1.
…Помню, как этот кубик попался мне в руку – деревянный большой кубик, он едва помещался на моей ладони, грани его были раскрашены красным и зелёным, а на углах краска облупилась.
Ванечка стоял в нескольких шагах от меня и смеялся; в кулаке он сжимал волосы блондинистой облезлой куклы, которую только что забрал у меня с криком: «Девчонка, плакса, кролик!!!»
Рядом плакала Лариса – мы играли в дочки-матери, и кукла – её так по-глупому звали – Зюзя – кукла Зюзя была нашей дочкой, и я отводил её в детский садик, как и подобает примерному отцу (как делал и мой отец очень давно, хотя на самом деле – пару месяцев назад).
- Кролик – девчонка! Кролик – сопля! – Ванечка кривлялся; на губах у него блестели прозрачные пузырьки слюны. И я до сих пор помню его глаза – дерзкие блекло-голубые глаза, в которых плескалось чувство превосходства и сознание своей силы… И помню влажную русую чёлочку, прилипшую ко лбу.
«Кролик! Сопля!»
…Я почувствовал, что в носу у меня засвербело, я стал хуже видеть и Ванечку, и несчастную куклу Зюзю у него в руках.
- Смотрите! Он ревёт! – прыснул Ванечка. Моя жена Лариса поднялась и, не глядя на меня, подала мне деревянный кубик. Красный с зелёным.
Слёзы мешали прицелиться. Я бросил кубик наугад, но со всей ненавистью (которой было невыносимо тесно в моей маленькой душе). И только тогда действительно разревелся, хотя реветь, вообще-то, полагалось не мне, а Ванечке.
читать дальше
Нет, министр, наука хороша ровно в тех пределах, в каких её достижения применимы на практике. А остальное - болтовня и баловство. Вот, скажем, это растение, с которым вы так виртуозно справились - оно применимо на практике? 
